in smb's shoes

Old Gradman's on his last legs, and this young man can step into his shoes - it's a permanent job, and better pay than he's getting now. (J. Galsworthy, ‘Swan Song’, part III, ch. VI) — Старый Грэдмен тянет из последних, и этот человек может со временем сменить его: работа постоянная и получать будет больше, чем теперь.

I'll be sixty-five before I know it. One of these days I'll have to step aside and let a younger man fill my shoes. (E. Caldwell, ‘The Sure Hand of God’, ch. XIII) — Не успеешь оглянуться, как стукнет шестьдесят пять. Вот тогда и придется отойти от дел и уступить место тому, кто помоложе.

There were two lads of eighteen dining at a table near them, and now and then they looked at Mildred; he wondered if they envied him dining with a pretty girl; perhaps they were wishing they stood in his shoes. (W. S. Maugham, ‘Of Human Bondage’, ch. 75) — За соседним столиком ужинали двое парнишек лет по восемнадцати, они то и дело поглядывали на Милдред. Наверно, завидуют ему, что он ужинает с хорошенькой девушкой, - вот бы, наверно, думают, поменяться с ним столиками.

Do you think that anyone else in my shoes could have done any different? (N. Lewis, ‘The Volcanoes above Us’, ch. XXII) — Ты считаешь, что в моем положении можно было поступить иначе?

I've been trying to put myself in poor Ferse's shoes. I think, Hilary, if I had a doom over me, I might run for Condaford... A wounded animal goes home. (J. Galsworthy, ‘Maid in Waiting’, ch. XXVII) — Я пытался поставить себя на место этого бедняги Ферза. Мне кажется, Хилари, если бы я почувствовал себя обреченным, я сбежал бы в Кондафорд... Раненый зверь приползает к своей норе.

You'll give up everything to him, You'll lick his shoes; and You'll never play anything but second fiddle in his life. (J. Galsworthy, ‘Villa Rubein’, ch. XIX) — Ради него ты пожертвуешь всем, будешь ему ботинки чистить, но первой скрипки в его жизни тебе никогда не играть.

You disliked me from the first moment I came here. You've done everything you could to make the place impossible for me because I wouldn't lick your boots for you. (W. S. Maugham, ‘Complete Short Stories’, ‘The Outstation’) — Вы меня сразу невзлюбили, не успел я сюда приехать. Уж как вы старались чтобы мне стало невмоготу здесь работать, а все потому, что я не желал лизать вам пятки.

These young fellers had no respect for the land, splashing everything they made on expensive cars, on trips abroad on luxury and liquor. When the slump came they'd be licking the bank's, boots for overdrafts as their kind had done inrtermittently fifty, twenty years before. (D. Cusack, ‘Picnic Races’, ch. 7) — Эти молодчики не уважают собственную страну; транжирят все деньги на покупку дорогих машин, на поездки за границу, на предметы роскоши и выпивку. А разразись кризис, и они начнут пресмыкаться перед управляющим банком, умолять его открыть им новый кредит. Так они поступали и пятьдесят, и двадцать лет тому назад.

‘How did she take it?’ ‘She gave me Hell.’ (W. S. Maugham, ‘Complete Short Stories’, ‘Rain’) — - И как же мисс Томпсон это приняла? - Стала распекать меня на чем свет стоит.

Women were sobbing now, fathers and friends trying to comfort them... ‘The boys'll be back within a year!’ ‘They'll give the Kaiser hell: clean up the bloody mess in no time!’ (K. S. Prichard, ‘Golden Miles’, ch. 27) — Женщины зарыдали, отцы и друзья старались утешить их... "Не пройдет и года, как ребята вернутся!" - "Зададут они кайзеру жару, в два счета покончат с этой чертовой заварухой!"

Mr. Baker gave me hell for letting you spend a thousand dollars. (J. Steinbeck, ‘The Winter of Our Discontent’, part I, ch. IX) — И влетело же мне от мистера Бейкера за то, что я позволил тебе истратить тысячу долларов.

‘Well, I was dog-tired and my leg was giving me hell.’ (W. S. Maugham, ‘The Hour before the Dawn’, ch. XIII) — я безумно устал, и раненая нога отчаянно ныла.

The bits of coal in my shoes were giving me hell... (S. Chaplin, ‘The Day of the Sardine’, ch. XII) — В ботинки попали мелкие кусочки угля, которые причиняли мне мучительную боль...

Lord Herringbone may dress himself in a snuff-brown suit, with snuff-brown shirt and shoes; it skills not; the undiscerning public, occupied with grosser wants, passes by regardless on the other side. (Th. Carlyle, ‘Sartor Resartus’, book III, ch. V) — Лорд Херрингбоун может как угодно изощряться в своих костюмах - широкую публику это не волнует. Она поглощена своими собственными земными заботами.